Самый большой секрет - Страница 33

Ксандер вошел на кухню и достал бутылку шотландского виски. Налив себе полстакана, он разбавил виски льдом и забрался на барный стул. Виски обжигало пустой желудок. Приятное тепло распространилось по венам, быстро развязав напряженный узел в плечах и шее.

Когда родители услышали трагическую весть, на них было больно смотреть. Его всегда веселая, оптимистично настроенная мама словно постарела, узнав, что останки принадлежат ее приемному сыну. Молли до сих пор не простила себе исчезновения Томми, а тут такая развязка. В первый день она была так разбита, что не смогла говорить с полицией.

Кена тоже потрясли новости, но держался он куда лучше. По крайней мере, выглядел спокойнее, чем Молли. Он сидел на веранде в любимом кресле-качалке и смотрел на снующих мимо людей. Большую часть времени Ксандер сидел позади него, учась у отца спокойствию.

Получалось из рук вон плохо.

Кен мало что мог рассказать полиции, ведь он не знал правды. Он искренне верил, что Томми просто ушел из дома. Детектор лжи подтвердил бы, что Кен не врет. Они завтракали с Ксандером на кухне, когда Уэйд принес записку, якобы написанную Томми. Эту записку написал сам Ксандер. Кен незамедлительно отправился в бытовку, где обычно спал Томми. По всему было видно, что Томми не ночевал там в ту ночь. Вещи его исчезли. Кен принялся расспрашивать мальчиков, но никто не сказал, что видел Томми или знает, куда он ушел. Тогда Кен позвонил в полицию и передал им записку. С этого момента специалисты начали поиски Томми. Успехом они не увенчались.

Эту историю Кен и рассказывал полиции. То же самое говорили Молли и Ксандер. Журналистам и шерифу Дьюку оставалось только записать все с их слов и уйти ни с чем. В отсутствие места преступления и прямых доказательств делать им было нечего.

Хит не находил себе места. Он был уверен, что в любой момент полиция найдет хоть какую-то зацепку. Но пока все было тихо. Ксандер умело посеял сомнение в голову шерифа, чтобы тот надолго отвлекся от «Эдемского сада». Как бы то ни было, в деле Томми четко говорилось о его буйном характере. Он был словно магнит для неприятностей. Возможно, его ловили на распространении наркотиков или чем-то подобном. Люди, с которыми он общался, были не менее опасны, чем он сам. С момента его ухода из бытовки с ним могло случиться что угодно.

Конгресс возвращался к работе в понедельник, и Ксандер мог спокойно вернуться в Вашингтон. Других срочных дел на ферме у него не было. Единственное, что его удерживало, — ситуация с Роуз. Он пытался с ней поговорить, но Роуз настаивала на своем.

«Сперва докажи, что ты не преступник».

Тогда он вернулся домой. Работа поможет ему отвлечься от боли, острым кинжалом разрывавшей грудь.

Допив последний глоток виски, Ксандер вздохнул. Алкоголь прекрасно справился с задачей, направив его мысли в более позитивное русло. Теперь он, наверное, даже сможет заснуть. Возможно, даже в своей кровати, а не на кушетке в гостиной.

Отставив пустой бокал, он вышел в коридор и взял сумки. Затем поднялся в пустую спальню и сложил их возле кровати. Большую сумку можно разобрать завтра, а ванные принадлежности нужны были сейчас. Он открыл одну из сумок и принялся перебирать ее, как вдруг его пальцы уткнулись во что-то твердое и шероховатое. Он не помнил, чтобы брал с собой что-то подобное.

Его рот открылся от удивления, когда он вытащил предмет наружу. Чтобы не упасть на ватных ногах, он присел на кровать.

Это была рамка для фотографий, которую Ксандер сделал своими руками двадцать лет назад. Дело было как раз в лагере, когда юные бойскауты получили задание смастерить поделку из подручных материалов. Ксандер собрал в лесу щепок, нашел подкладку из войлока, раздобыл клей и уже через полчаса держал в руках оригинальную самодельную рамку.

В рамке была фотография: Роуз, Джои и он возле таблички «Кэмп Миддлтон», что находилась на входе в лагерь. Ксандер уже забыл, что они там фотографировались. На фото они выглядели как счастливая семья. Джои светился от предвкушения. Роуз выглядела слегка взволнованной, как любая мать перед расставанием с сыном. Ксандер улыбался, хотя и чувствовал себя немного скованно.

А затем он посмотрел на буквы вверху рамки. Фломастером, который он в тот день передал Джои, было написано: «Папа, мама и я».

Ксандер почувствовал себя боксером, которого отправили в нокаут. Выходит, Джои уже знает правду. Они ему не говорили, но он обо всем догадался. Сын положил ему в сумку подарок, пока Ксандер и Роуз были в комнате. Вероятно, как раз когда они ссорились.

Он получил подарок от сына и уже через десять минут ушел навсегда.

Ксандер почувствовал приступ тошноты. Что делать дальше? Снова убеждать Роуз начать все сначала?

Конечно, он не оставит родного сына вот так. Джои слишком долго жил без отца. Но если история с Томми примет нежелательный оборот, то мальчику будет еще тяжелее. Он уже привык жить с одной матерью, но не знал, что такое иметь отца-преступника.

Ксандер всматривался в фотографию. У Джои точно такие же глаза, как у него. В этом возрасте Ксандер вообще выглядел точно так же. В этом возрасте он сам потерял отца.

Будет жестоко отобрать отца у Джои, когда мальчик только узнал о его существовании.

Нет, он не оставит сына, что бы ни говорила Роуз. Она и так слишком долго держала его в неведении. Не важно, что будет твориться на ферме, но Ксандер уже принял решение стать частью жизни Джои…

И его мамы.

Роуз положила кругляш подслащенной лимонной кожуры на лимонный кекс. Десерт выглядел аппетитно и действительно был невероятно вкусен. Пятый по счету за день. Поместив его в специальную коробочку, она отнесла заказ ожидавшим клиентам.